Неточные совпадения
— Живо у меня! — весело крикнул на нее старик и
подошел к Левину. — Что, сударь,
к Николаю Ивановичу Свияжскому едете? Тоже
к нам заезжают, — словоохотно начал он, облокачиваясь на перила
крыльца.
В середине рассказа старика об его знакомстве с Свияжским ворота опять заскрипели, и на двор въехали работники с поля с сохами и боронами. Запряженные в сохи и бороны лошади были сытые и крупные. Работники, очевидно, были семейные: двое были молодые, в ситцевых рубахах и картузах; другие двое были наемные, в посконных рубахах, — один старик, другой молодой малый. Отойдя от
крыльца, старик
подошел к лошадям и принялся распрягать.
Вот он вышел без шляпы на
крыльцо и
подошел к карете.
Чичиков тоже устремился
к окну.
К крыльцу подходил лет сорока человек, живой, смуглой наружности. На нем был триповый картуз. По обеим сторонам его, сняв шапки, шли двое нижнего сословия, — шли, разговаривая и о чем-то с <ним> толкуя. Один, казалось, был простой мужик; другой, в синей сибирке, какой-то заезжий кулак и пройдоха.
Сначала все
к нему езжали;
Но так как с заднего
крыльцаОбыкновенно подавали
Ему донского жеребца,
Лишь только вдоль большой дороги
Заслышат их домашни дроги, —
Поступком оскорбясь таким,
Все дружбу прекратили с ним.
«Сосед наш неуч; сумасбродит;
Он фармазон; он пьет одно
Стаканом красное вино;
Он дамам
к ручке не
подходит;
Всё да да нет; не скажет да-с
Иль нет-с». Таков был общий глас.
«Посмотреть ли на нее еще или нет?.. Ну, в последний раз!» — сказал я сам себе и высунулся из коляски
к крыльцу. В это время maman с тою же мыслью
подошла с противоположной стороны коляски и позвала меня по имени. Услыхав ее голос сзади себя, я повернулся
к ней, но так быстро, что мы стукнулись головами; она грустно улыбнулась и крепко, крепко поцеловала меня в последний раз.
Подходя давеча уже
к крыльцу Бакалеева, ему вдруг вообразилось, что какая-нибудь вещь, какая-нибудь цепочка, запонка или даже бумажка, в которую они были завернуты с отметкою старухиною рукой, могла как-нибудь тогда проскользнуть и затеряться в какой-нибудь щелочке, а потом вдруг выступить перед ним неожиданною и неотразимою уликой.
Аркадий первый вышел на
крыльцо; он взобрался в ситниковскую коляску. Его почтительно подсаживал дворецкий, а он бы с удовольствием его побил или расплакался. Базаров поместился в тарантасе. Добравшись до Хохловских выселков, Аркадий подождал, пока Федот, содержатель постоялого двора, запряг лошадей, и,
подойдя к тарантасу, с прежнею улыбкой сказал Базарову...
Два парня в новых рубахах, сшитых как будто из розовой жести, похожие друг на друга, как два барана, остановились у
крыльца, один из них посмотрел на дачников,
подошел к слепой, взял ее за руку и сказал непреклонно...
Похолодев от испуга, Клим стоял на лестнице, у него щекотало в горле, слезы выкатывались из глаз, ему захотелось убежать в сад, на двор, спрятаться; он
подошел к двери
крыльца, — ветер кропил дверь осенним дождем. Он постучал в дверь кулаком, поцарапал ее ногтем, ощущая, что в груди что-то сломилось, исчезло, опустошив его. Когда, пересилив себя, он вошел в столовую, там уже танцевали кадриль, он отказался танцевать, подставил
к роялю стул и стал играть кадриль в четыре руки с Таней.
Солдат повел Нехлюдова на другое
крыльцо и
подошел по доскам
к другому входу. Еще со двора было слышно гуденье голосов и внутреннее движение, как в хорошем, готовящемся
к ройке улье, но когда Нехлюдов
подошел ближе, и отворилась дверь, гуденье это усилилось и перешло в звук перекрикивающихся, ругающихся, смеющихся голосов. Послышался переливчатый звук цепей, и пахнуло знакомым тяжелым запахом испражнений и дегтя.
Входит Лель и один из берендеев-слобожан и
подходит к избе Мураша. Мураш сходит с
крыльца.
В обеденную пору Иван Федорович въехал в село Хортыще и немного оробел, когда стал приближаться
к господскому дому. Дом этот был длинный и не под очеретяною, как у многих окружных помещиков, но под деревянною крышею. Два амбара в дворе тоже под деревянною крышею; ворота дубовые. Иван Федорович похож был на того франта, который, заехав на бал, видит всех, куда ни оглянется, одетых щеголеватее его. Из почтения он остановил свой возок возле амбара и
подошел пешком
к крыльцу.
В одно утро пан Уляницкий опять появился на подоконнике с таинственным предметом под полой халата, а затем,
подойдя к нашему
крыльцу и как-то особенно всматриваясь в наши лица, он стал уверять, что в сущности он очень, очень любит и нас, и своего милого Мамерика, которому даже хочет сшить новую синюю куртку с медными пуговицами, и просит, чтобы мы обрадовали его этим известием, если где-нибудь случайно встретим.
Остановив сани, скитники
подошли к убитому, который еще хрипел. Вся голова у него была залита кровью, а один глаз выскочил из орбиты. Картина была ужасная. На
крыльце дома показался кучер и начал делать скитникам какие-то таинственные знаки. Начинавшая расходиться толпа опять повернула
к месту убийства.
В назначенный день, 13 августа, утром, смотритель тюрьмы, врач и я
подходили не спеша
к канцелярии; Прохоров, о приводе которого было сделано распоряжение еще накануне, сидел на
крыльце с надзирателями, не зная еще, что ожидает его.
Солнце уже склонялось, когда маленькое общество
подошло к запертой двери колокольни, оставив Максима на
крыльце одной из монашеских келий.
Он только заметил, что она хорошо знает дорогу, и когда хотел было обойти одним переулком подальше, потому что там дорога была пустыннее, и предложил ей это, она выслушала, как бы напрягая внимание, и отрывисто ответила: «Всё равно!» Когда они уже почти вплоть
подошли к дому Дарьи Алексеевны (большому и старому деревянному дому), с
крыльца вышла одна пышная барыня и с нею молодая девица; обе сели в ожидавшую у
крыльца великолепную коляску, громко смеясь и разговаривая, и ни разу даже и не взглянули на подходивших, точно и не приметили.
Когда наконец они повернули с двух разных тротуаров в Гороховую и стали
подходить к дому Рогожина, у князя стали опять подсекаться ноги, так что почти трудно было уж и идти. Было уже около десяти часов вечера. Окна на половине старушки стояли, как и давеча, отпертые, у Рогожина запертые, и в сумерках как бы еще заметнее становились на них белые спущенные сторы. Князь
подошел к дому с противоположного тротуара; Рогожин же с своего тротуара ступил на
крыльцо и махал ему рукой. Князь перешел
к нему на
крыльцо.
Князь
подошел к спорившим, осведомился в чем дело, и, вежливо отстранив Лебедева и Келлера, деликатно обратился
к одному уже седому и плотному господину, стоявшему на ступеньках
крыльца во главе нескольких других желающих, и пригласил его сделать честь удостоить его своим посещением.
Когда Паша совсем уже хотел уйти с
крыльца в комнаты,
к нему
подошла знакомая нам скотница.
Я стал на тротуаре против ворот и глядел в калитку. Только что я вышел, баба бросилась наверх, а дворник, сделав свое дело, тоже куда-то скрылся. Через минуту женщина, помогавшая снести Елену, сошла с
крыльца, спеша
к себе вниз. Увидев меня, она остановилась и с любопытством на меня поглядела. Ее доброе и смирное лицо ободрило меня. Я снова ступил на двор и прямо
подошел к ней.
Наконец наступила и минута разлуки. Экипаж стоял у
крыльца; по старинному обычаю, отец и сын на минуту присели в зале. Старый генерал встал первый. Он был бледен, пошатываясь,
подошел к сыну и слабеющими руками обнял его.
Раз весною он всю ночь не спал, тосковал, хотелось ему выпить. Дома нечего захватить было. Надел шапку и вышел. Прошел по улице, дошел до попов. У дьячка борона наружу стоит прислонена
к плетню. Прокофий
подошел, вскинул борону на спину и понес
к Петровне в корчму, «Авось, даст бутылочку». Не успел он отойти, как дьячок вышел на
крыльцо. Уж совсем светло, — видит, Прокофий несет его борону.
Я тоже
подошел к окну. На
крыльце флигеля сидела девочка лет пятнадцати, но такая хорошенькая, такая умница, что мне стало до крайности завидно, что какой-нибудь дряблый Буеракин может каждый день любоваться ее веселым, умным и свежим личиком, а я не могу.
Князь очень уж ловко
подошел с заднего
крыльца к его собственному сердцу и очень тонко польстил ему самому; а курение нашему я, даже самое грубое, имеет, как хотите, одуряющее свойство.
Нерешительными шагами
подходил Санин
к дому г-жи Розелли. Сердце его сильно билось; он явственно чувствовал и даже слышал, как оно толкалось в ребра. Что он скажет Джемме, как заговорит с нею? Он вошел в дом не через кондитерскую, но по заднему
крыльцу. В небольшой передней комнате он встретил фрау Леноре. Она и обрадовалась ему и испугалась.
Потом он клялся, что «не изменит»», что он
к нейворотится (то есть
к Варваре Петровне). «Мы будем
подходить к ее
крыльцу (то есть всё с Софьей Матвеевной) каждый день, когда она садится в карету для утренней прогулки, и будем тихонько смотреть… О, я хочу, чтоб она ударила меня в другую щеку; с наслаждением хочу! Я подставлю ей мою другую щеку comme dans votre livre! [как в вашей книге (фр.).] Я теперь, теперь только понял, что значит подставить другую… “„ланиту”. Я никогда не понимал прежде!»
Но «ведьма» словно чутьем угадывала их занятия; неслышно подъезжала она
к крыльцу,
подходила на цыпочках
к кабинетной двери и подслушивала веселые речи.
Я не мог не ходить по этой улице — это был самый краткий путь. Но я стал вставать раньше, чтобы не встречаться с этим человеком, и все-таки через несколько дней увидел его — он сидел на
крыльце и гладил дымчатую кошку, лежавшую на коленях у него, а когда я
подошел к нему шага на три, он, вскочив, схватил кошку за ноги и с размаху ударил ее головой о тумбу, так что на меня брызнуло теплым, — ударил, бросил кошку под ноги мне и встал в калитку, спрашивая...
С того дня я почти каждое утро видел дворника; иду по улице, а он метет мостовую или сидит на
крыльце, как бы поджидая меня. Я
подхожу к нему, он встает, засучивая рукава, и предупредительно извещает...
Старый Туберозов с качающеюся головой во все время молитвы Ахиллы сидел, в своем сером подрясничке, на
крыльце бани и считал его поклоны. Отсчитав их, сколько разумел нужным, он встал, взял дьякона за руку, и они мирно возвратились в дом, но дьякон, прежде чем лечь в постель,
подошел к Савелию и сказал...
Подходя назад
к крыльцу, он увидал карету Елены Павловны, которая с красным лакеем подъезжала
к Салтыковскому подъезду.
Завидев сквозь сети зелени зоркие окна кельи старца, Кожемякин снимал картуз,
подойдя к людям, трижды в пояс кланялся им, чувствуя себя грешнее всех; садился на одну из трёх скамей у
крыльца или отходил в сторону, под мачтовую сосну, и, прижавшись
к ней, благоговейно ждал выхода старца, простеньких его слов, так легко умягчавших душу миром и покорностью судьбе.
И вот завтра его порют. Утром мы собрались во второй батальон на конфирмацию. Солдаты выстроены в каре, — оставлено только место для прохода. Посередине две кучи длинных березовых розог, перевязанных пучками. Придут офицеры, взглянут на розги и выйдут из казармы на
крыльцо. Пришел и Шептун. Сутуловатый, приземистый, исподлобья взглянул он своими неподвижными рыбьими глазами на строй,
подошел к розгам, взял пучок, свистнул им два раза в воздухе и, бережно положив, прошел в фельдфебельскую канцелярию.
Толпа родственников, перед которою важно выступал волостной дьяк,
подошла к приказчику; молодые вышли их встречать на
крыльцо; и через минуту изба снова наполнилась гостьми, а стол покрылся кушаньем и различными напитками.
Мороз пробежал по всем суставчикам приемыша, и хмель, начинавший уже шуметь в голове его, мгновенно пропал. Он круто повернул
к двери и шмыгнул на улицу. Захар, больше владевший собою,
подошел к Герасиму, успевшему уже сменить батрака за прилавком, потом прошелся раза два по кабаку, как бы ни в чем не бывало, и, подобрав штофы под мышки, тихо отворил дверь кабака. Очутившись на
крыльце, он пустился со всех ног догонять товарища.
Он поспешно обогнул
крыльцо и
подошел к первому окну.
В то самое время, как Нехлюдов
подходил с одной стороны
к крыльцу, с другой
подходили две крестьянские женщины с полным ушатом.
Литвинов остался один и все еще не мог прийти в себя. Он опомнился наконец, проворно
подошел к двери кабинета, произнес имя Ирины раз, два, три раза… Он уже ухватился за замок… С
крыльца гостиницы послышался голос Ратмирова.
Гаврило идет нога за ногу. Курослепов обходит его и хочет
к нему
подойти. Гаврило отступает, потом бежит на
крыльцо, Курослепов за ним в дом. Стучат в калитку. Силан отпирает. Входят Матрена и Параша. Силан, впустив их, уходит за ворота.
Силан. Что ходить-то! Он сам на
крыльцо выйдет. Он целый день на
крыльце сидит, все на дорогу смотрит. И какой зоркий на беспашпортных! Хоть сто человек-артель вали, как сейчас воззрится да поманит кого
к себе: «А поди-ка сюда, друг любезный!» Так тут и есть. (Почесывает затылок). А то пойти! (
Подходит к городническому дому). Аристарх. Что только за дела у нас в городе! Ну, уж обыватели! Самоеды! Да и те, чай, обходительнее. Ишь ты, чудное дело какое! Ну-ка! Господи благослови! (Закидывает удочку).
Было полное белое утро с золотой полосой, перерезавшей кремовое
крыльцо института, когда профессор покинул микроскоп и
подошел на онемевших ногах
к окну. Он дрожащими пальцами нажал кнопку, и черные глухие шторы закрыли утро, и в кабинете ожила мудрая ученая ночь. Желтый и вдохновенный Персиков растопырил ноги и заговорил, уставившись в паркет слезящимися глазами...
Когда
подхожу я
к своему
крыльцу, дверь распахивается и меня встречает мой старый сослуживец, сверстник и тезка швейцар Николай. Впустив меня, он крякает и говорит...
Он ушел, чтобы не видать ее, но, войдя на верхний этаж, он, сам не зная как и зачем,
подошел к окну и всё время, пока бабы были у
крыльца, стоял у окна и смотрел, смотрел на нее, упивался ею.
Следующий день был Троицын. Погода была прекрасная, и бабы, по обыкновению, проходя в лес завивать венки,
подошли к барскому дому и стали петь и плясать. Марья Павловна и Варвара Алексеевна вышли в нарядных платьях с зонтиками на
крыльцо и
подошли к хороводу. С ними же вместе вышел в китайском сертучке обрюзгший блудник и пьяница дядюшка, живший это лето у Евгения.
Старатели переглянулись; послышался сдержанный смех. От толпы отделился «губернатор» и неторопливым мужицким шагом
подошел к самому
крыльцу.
— Ты чего тут ругаешься, Федя? — спрашивал Бучинский,
подходя к нашему
крыльцу с прииска.
Когда утром я из столовой шел во флигель вслед за отцом, и последний по обычаю, напившись чаю в красном узорчатом шлафроке,
подошел уже
к крыльцу флигеля, его догнала буфетчица Прасковья и сказала: «Афанасий Неофитович, смеем поздравить вас, Елизавете Петровне бог послал младенца».
Старик Цыбукин разбежался, и сел молодцевато, и взял вожжи. Анисим поцеловался с Варварой, с Аксиньей и с братом. На
крыльце стояла также Липа, стояла неподвижно и смотрела в сторону, как будто вышла не провожать, а так, неизвестно зачем. Анисим
подошел к ней и прикоснулся губами
к ее щеке слегка, чуть-чуть.